Никита Михалков: «Я еле вымолвил: «Надя, ты жива?!»

На съемочной площадке «Утомленных солнцем 2» было как на войне: взрывы, пожары, опасные ситуации.
Валерия Шпакова
|
15 Апреля 2010
Фото: Марк Штейнбок

Последние десять лет в семье Михалковых прошли под знаком «Утомленных солнцем 2». Сначала четыре года писался сценарий. Потом столько же ушло на съемки и еще два года — на монтаж картины. В итоге весь отснятый материал — около трехсот часов — разделили на две части: «Утомленные солнцем 2: Предстояние» и «Утомленные солнцем 3: Цитадель»...

Семнадцатого апреля в Кремле пройдет премьера первой части долгожданного продолжения — «Предстояние». Первоначально планировалось приурочить это событие ко Дню Победы. Но Никита Михалков решил сдвинуть премьеру на более ранний срок: «Предстояние» заканчивается 41-м годом — тяжелейшим в истории Великой Отечественной войны, кровавым, трагическим, когда казалось, что фашистов не победить. Поэтому и представить картину мы решили в самом начале празднования 65-летия Победы».

— Никита Сергеевич, сейчас, за неделю до официальной премьеры, вы можете сказать, что довольны результатом, или подождете первой реакции зрителя?

— Не могу быть недовольным по одной простой причине: в сегодняшней действительности поднять такой проект от начала до конца — это подвиг.

«Мы проделали адский труд, назад даже страшно оглядываться! И такие титанические усилия не могут оказаться бесплодными!»  На съемках «Утомленных солнцем 2». Лето 2008
«Мы проделали адский труд, назад даже страшно оглядываться! И такие титанические усилия не могут оказаться бесплодными!» На съемках «Утомленных солнцем 2». Лето 2008
Фото: Данилова Ирина,

Говорю даже не про себя, а про людей, которые не бросили, не остановились. Ведь были и такие, кто не выдерживал, сходил с дистанции. Уверен, на «Утомленных солнцем 2» выковалась команда, которая сегодня может снять все что угодно, преодолевая любые условия. Мы проделали адский труд, назад даже страшно оглядываться. Такие титанические усилия не могут оказаться бесплодными. Ну не должно быть так! Не должно!

— Вы все время повторяете слова «адский», «смертельно», «титанический», «ужасающий»…

— Этот фильм — целая веха в моей жизни. Пройдя через эти десять лет и осознав, что все позади, я вдруг почувствовал невероятное опустошение. Кажется, что такого сложного материала мне никогда не попадалось.

Мы изучили невероятное количество хроник и архивных, закрытых для широкого доступа, материалов. Работали в буквальном смысле на износ, без передышки. Все — без исключения. Уставали действительно смертельно и, что называется, валились с ног. Помню, как в один из вечеров меня, безумно вымотанного, везли в машине со съемок. Захотелось пить. Взял бутылку воды, открыл — и... уснул, пока подносил бутылку к губам! Проснулся уже оттого, что весь облился.

Так получалось, что нам часто приходилось работать вопреки обстоятельствам и играть через боль. Перед самой съемкой атаки штрафников, к которой мы готовились три месяца, я перевернулся на квадроцикле. Упал неудачно, очень сильно ушиб ребра. Рентген?! Не могло быть и речи...

«Думаю, Надя не простила бы мне, если бы я поддался на уговоры Тани и начал ее щадить! Надя сама настояла на том, чтобы не пользоваться никакими послаблениями. В этом она совершенно потрясающий ребенок, настоящий друг и профессионал, на которого всегда можно положиться». Интерьеры отеля «Ritz»
«Думаю, Надя не простила бы мне, если бы я поддался на уговоры Тани и начал ее щадить! Надя сама настояла на том, чтобы не пользоваться никакими послаблениями. В этом она совершенно потрясающий ребенок, настоящий друг и профессионал, на которого всегда можно положиться». Интерьеры отеля «Ritz»
Фото: Марк Штейнбок

Утром снимать — Меньшиков приехал всего на два дня. И мы должны выскочить из воронки, бежать, упасть, вскочить, бежать, упасть, перекатиться... Я был в полном военном обмундировании. На втором или третьем дубле, которые я и так пережил, сжав зубы, фляжка, которая висела на ремне, попала мне под ребра. От адской боли чуть не потерял сознание. Спасся только спиртом, который весь выпил у гримеров, потому что по-другому с этой болью в полевых условиях было не справиться. В другой раз, прыгая через бруствер (часть фортификационного устройства окопа. — Прим. ред.), я оступился, из рук выпал автомат и рукояткой рассек мне бровь. Кровь хлестала, как из поросенка. Дюжев, сидевший в окопе, увидев меня, залитого кровью, в растерянности спрашивает: «Батяня, что с тобой?» Я ему: «Ничего-ничего. Все нормально». Ведь степень концентрации у всех сейчас настолько велика, что разрушить ее словом «Стоп!»

— профессиональное преступление. Однажды загорелся мост. Он должен был гореть локально, но на жаре вспыхнул целиком. А тут — форс-мажор: из пяти дежуривших пожарных машин ни одна не работала! Я понял — мост не погасить, а новый не построить. В течение двадцати минут нужно было снять то, что полагалось снимать в пять дней. Если бы в эту секунду я сказал: «Ой, мамочки!!!» — эпизода бы не было! Мы совершили практически невозможное. В этом и состоит сила команды. Поняв всю опасность происходившего, все мобилизовались и спасли ситуацию. Такие масштабные съемки всегда сопровождает риск...

— Как же вы не побоялись отправить на такие съемки собственных детей?!

1995 год. «Утомленные солнцем». Надя Михалкова в начале своей актерской карьеры.
1995 год. «Утомленные солнцем». Надя Михалкова в начале своей актерской карьеры.
Фото: РИА-Новости

— Ну это скорее говорит об их достоинствах, а не о моей жестокости. Значит, был в них уверен. Значит, знал, что не будет за них стыдно. У Нади ведь роль наисложнейшая. Так она стремилась сама все делать, без дублера. Без усилий не будет результата!

— Неужели ни разу за дочь сердце даже не екнуло? Не по-режиссерски — по-отечески?

— Екало, и часто. Однажды на зимних съемках она цемента наглоталась. Дело в том, что цемент удобно запускать ветродуем вместо снега, когда снимается пурга и метель. Честно говоря, думаю, снимать «на цементе», когда в кадре живые артисты, — в какой-то степени противозаконно. Но когда я понял, что Наде в лицо порывами летит цемент, изменить что-то уже было невозможно. К концу эпизода Надя стала задыхаться, зашлась от кашля.

Лето 2008 года. Съемки «Утомленных солнцем 2». За плечами выпускницы факультета журналистики МГИМО Надежды Михалковой уже шесть картин. Фото из семейного альбома
Лето 2008 года. Съемки «Утомленных солнцем 2». За плечами выпускницы факультета журналистики МГИМО Надежды Михалковой уже шесть картин. Фото из семейного альбома
Фото: Фото из семейного архива

Цемент забил дыхательные пути. Плюс сцена снималась на страшном морозе. Пришлось отпаивать Надю чаем, заставили даже глотнуть спирта — чтобы хоть как-то отогреть. Все обошлось — Бог миловал...

— Ваша супруга Татьяна не просила Надю пожалеть?

— Конечно, просила. Но, думаю, пойди я жене навстречу, сама Надя бы не простила мне этого. Надя — перфекционист по сути своей. В этом мы с ней похожи. Она сама настояла

на том, чтобы не пользоваться никакими возможными послаблениями, вроде лишний раз вызвать дублера или забежать на морозе в вагончик погреться. В этом она настоящий друг, профессионал и партнер, на которого всегда можно положиться.

«Тане мы не рассказывали и половины того, с чем Наде приходилось сталкиваться, — щадили ее и берегли. Мама у нас — любимая и замечательная, но очень эмоциональная»
«Тане мы не рассказывали и половины того, с чем Наде приходилось сталкиваться, — щадили ее и берегли. Мама у нас — любимая и замечательная, но очень эмоциональная»
Фото: Итар-Тасс

И это касается всех — и Анны, и Темы. Надо стоять — стоим. Надо ждать — ждем. Надо значит надо.

По правде говоря, Тане не рассказывали и половины того, с чем Наде приходилось сталкиваться. Щадили мы ее. Мама у нас — любимая и замечательная, но очень эмоциональная и темпераментная. Приезжая иногда на площадку, она, как назло, попадала на довольно жесткие сцены. Допустим, в Праге мы по нескольку часов снимали Надю на мине, плавающей в холодном бассейне. После нескольких Таниных посещений я просто понял, что так дальше продолжаться не может. Она причитала, охала да ахала. А когда Надя душераздирающе кричала: «Па-а-а-па!» — у нее слезы лились из глаз. На таких съемках нет места личным эмоциям. Все и так были на страшном взводе.

Хотя реакция Тани была совершенно нормальной и житейской: она боялась за своего ребенка, который находился в экстремальных условиях. Но эта «клушестость» в данном случае могла спровоцировать тяжелые, непоправимые последствия... И тогда я сказал: «Стоп, секунду, мухи отдельно, котлеты отдельно. Хочешь быть здесь — будь, смотри, но — молча. Или не приезжай на площадку, гуляй и наслаждайся жизнью».

Самая близкая дорога к разрушению — это истерика. Гениально сказал Тамерлан: «Храбрость — это всего-навсего терпение в опасной ситуации». Думаю, если бы Таня была свидетелем одного падения, у нее сердце просто могло бы не выдержать. Когда Надя, сбегая с холма, на всей скорости упала и сильно ударилась головой о землю. И тишина… Ни звука… На площадке все потеряли дар речи. Ведь могло случиться все что угодно — потеря сознания, сотрясение мозга или еще что-то, о чем я даже думать не хочу...

«Ситуаций, когда невозможно было обойтись без серьезных выводов или непечатных слов, было немало. У нас ведь не богадельня, мы сами были как на фронте. А на войне как на войне»
«Ситуаций, когда невозможно было обойтись без серьезных выводов или непечатных слов, было немало. У нас ведь не богадельня, мы сами были как на фронте. А на войне как на войне»
Фото: Марк Штейнбок

Я тогда себе сказал: «Спокойно. Тихо. Все хорошо». Но сам лишь через несколько секунд смог вымолвить: «Надя, ты жива?!» Эти слова прозвучали в тишине как-то неестественно громко. Но уверен, самое страшное для Нади и для всей съемочной группы тогда было бы услышать истерику и потерять контроль над собой.

— Вы посвятили картину своему отцу-фронтовику, которого не стало чуть меньше года назад. Вам удалось показать Сергею Владимировичу хоть немного отснятого материала?

— К сожалению, нет… Он видел только первые два эпизода, которые я показывал на своем юбилее пять лет назад. Я вообще не очень люблю демонстрировать сырой материал. Хотя теперь об этом жалею.

Мы последние годы жили довольно автономно друг от друга. Созванивались регулярно, но виделись редко. Он спрашивал, как дела, но никогда не вдавался в подробности.

— Со своими детьми вы так же общаетесь? Ведь они тоже давно живут автономно. У всех — семьи. Вот и Надя, которая всегда называла себя «папиной дочкой», недавно вышла замуж за вашего коллегу, молодого режиссера Резо Гигинеишвили.

— Глубоко убежден: ты оказываешься рядом со своими детьми именно в тот момент, когда им нужен. Они звонят мне все время. Надя чаще, Аня реже, Тема звонит тоже... Чаще по поводу, но и без повода — бывает. Когда я им нужен — обращаются, приходят, о чем-то спрашивают. Сам никогда не вмешиваюсь в их жизнь.

«Такие масштабные съемки всегда сопровождает риск. Незадолго до съемок атаки, к которым готовились три месяца, я неудачно упал с квадроцикла. В итоге играл, сжав зубы, чуть не терял сознание»
«Такие масштабные съемки всегда сопровождает риск. Незадолго до съемок атаки, к которым готовились три месяца, я неудачно упал с квадроцикла. В итоге играл, сжав зубы, чуть не терял сознание»
Фото: Ирина Данилова

Вступаю на эту территорию только тогда, когда меня об этом просят. Могу прочесть какой-то сценарий, посоветовать, стоит ли играть или нет, обсудить дела семейные. Но я благодарю Бога, что Он умудрил меня дать детям тот иммунитет, который позволяет им жить самостоятельно. Рецепт здесь один: судить о своей жизни по жизни тех, кто живет хуже тебя, а не тех, кто живет лучше. Когда это понимаешь, сразу очень много проблем отступает. Бесполезно думать: ах, вот у них дом тысяча метров, а у нас всего двести. Ведь эти «проблемы» и «радости» не имеют никакого отношения к реальной жизни. Человек рано или поздно все равно сталкивается с жизнью, смертью, болезнями, любовью, уходом родителей, голодом, холодом. И 35 кредитных карт с миллионами долларов на них не спасут в этих ситуациях. Не раз детям это говорил.

Когда Анна и Тема поступали во ВГИК, все подспудно предполагали мое в этом участие... Мне звонили из ВГИКа и намекали — ну вы позвоните этому, все будет нормально. Я тогда сказал детям: «Максимум, что могу сделать, — никогда за вас не хлопотать, тем более в этом деле. И что бы дурного про вас ни говорили — не обращайте внимания. Мне важно, чтобы вы точно знали сами: это — неправда». Для моих детей потеря уважения к себе самим, к своему имени, роду-племени была бы очень серьезной трагедией. Но по крайней мере на этот период жизни у меня нет оснований бояться чего-то подобного. Думаю, осознание этого им помогает во взрослой, самостоятельной жизни. Как ни странно, это помогает и мне. Представляете, если бы я сидел клушей над ними, сопровождая на каждом шагу, и вдруг обнаружил, что у всех давно своя жизнь?! Не сомневаюсь, почувствовал бы ужасающее одиночество.

Татьяна Михалкова с сыном Артемом,  невесткой Дарьей и внучкой Наташей
Татьяна Михалкова с сыном Артемом, невесткой Дарьей и внучкой Наташей
Фото: Марк Штейнбок

Знаете крылатую фразу: любить — это смотреть в одну сторону, а не друг на друга. Вот взять Эдика Артемьева (композитор, автор многих саундтреков к фильмам Никиты Михалкова. — Прим. ред.) или Сашу Адабашьяна, я их месяцами, годами не вижу, но знание, что они где-то рядом, согревает меня всю жизнь. То же самое и с детьми.

— Во всех будущих картинах планируете детей снимать?

— Почему? Совсем не обязательно. И хотя все трое — уже ребята проверенные, нельзя поддаваться излишнему соблазну... Будет роль — буду снимать. Или, допустим, напишу роль отдельно. Я вообще сторонник того, чтобы сценарии писались под конкретных актеров. Даже небольшие роли и Артема в «Предстоянии», и Ани в «Цитадели» (следующая часть картины, которая выйдет на экраны в ноябре.

Анна Михалкова с сыновьями Андреем и Сергеем
Анна Михалкова с сыновьями Андреем и Сергеем
Фото: PHOTOXPRESS.RU

— Прим. ред.) писались специально под них.

— Всегда казалось, что, начиная снимать того или иного актера, вы проникаетесь к нему стойкими симпатиями, что гарантирует ему роли в ваших следующих работах. Ингеборга Дапкунайте считалась вашей явной любимицей. Почему вы решили заменить актрису?

— Существует большая разница между симпатиями и принципом. Есть вещи, которые совмещать нельзя, невозможно. Глубоко убежден, что невозможно сниматься в нашей картине и участвовать в ток-шоу типа «Большой Брат», «Дом-2» или «За стеклом». Понимаю, что это — определенный жанр, и в принципе ничего против него не имею. Но для себя давно решил, что с людьми, которые участвуют в формировании этого жанра, не могу пересекаться в работе.

Не потому, что считаю это ниже своего достоинства, — проблема в разнице представлений о жизни. Говорил Ингеборге, что мне бы не хотелось, чтобы она принимала участие в «Большом Брате». Но она сказала, что исправить уже ничего нельзя: во-первых, процесс запущен, во-вторых, речь шла о серьезных деньгах. Понимаю и не осуждаю. Но ведь жизнь — хитрая штука. Всегда приходится что-то выбирать, а чем-то жертвовать. Уверен, что и в отношении собственных детей поступил бы так же.

— За время съемок бюджет фильма сильно увеличился?

— Да нет, не скажу. К началу съемок мы планировали бюджет в 35 миллионов долларов. Но работа над третьей частью и 15-серийным сериалом еще не закончена. В такого рода проектах заранее все предусмотреть невозможно.

Надежда Михалкова и Резо Гигинеишвили
Надежда Михалкова и Резо Гигинеишвили
Фото: Итар-Тасс

Запланируешь съемки на девять дней — а сидишь два месяца из-за неподходящей погоды. И каждый день идет дождь, каждый день... Тут ведь очень важен «терпеж». Ни в коем случае нельзя сказать: «Ах, идет дождь — значит, не поеду!» Господь тут же наказывает. Не едешь — выходит солнце. Только успел собраться — опять дождь. Так что каждый день группа выезжала на съемки ждать просветления, и каждый день мы платили гонорары. В итоге эпизод, который называется «рига» — рига как амбар, — обошелся в огромные деньги, хотя, в общем, того не стоит.

Думаю, картина такого масштаба, с многотысячной массовкой, техникой, таким количеством спецэффектов, съемочных дней и пленки, в Штатах бы стоила миллионов 160, а в Европе — миллионов 120.

Можно было снять и дешевле — за счет актеров, за счет их удобств. Вагончики предоставлять один на двоих-троих, а не каждому, еду горячую — только «генералитету», а не всей группе. Но я категорически против такой экономии. Чем больше ты даешь, тем больше права имеешь спросить.

— Часто приходилось спрашивать?

— Ситуаций, когда невозможно было обойтись без серьезных выводов или непечатных слов, было немало. Тут ведь не приходится никого жалеть. Бывал и сам не прав. Если человек считает себя оскорбленным несправедливо и может это доказать, ты извиняешься: «Прости, видишь, ситуация какая». А если он встает в третью позицию — мол, ах так? Я ухожу! Ну и уходи! У нас ведь не богадельня, мы сами были как на фронте. А на войне как на войне.

«Благодарю Бога, что Он умудрил меня дать детям тот иммунитет, который позволяет им жить самостоятельно. Представляете, если бы я сидел над ними клушей, сопровождая на каждом шагу, и вдруг обнаружил, что у всех давно своя жизнь?! Не сомневаюсь, почувствовал бы ужасающее одиночество»
«Благодарю Бога, что Он умудрил меня дать детям тот иммунитет, который позволяет им жить самостоятельно. Представляете, если бы я сидел над ними клушей, сопровождая на каждом шагу, и вдруг обнаружил, что у всех давно своя жизнь?! Не сомневаюсь, почувствовал бы ужасающее одиночество»
Фото: Марк Штейнбок

Как-то до конца и не верится, что эта многолетняя эпопея закончилась. Ведь как говорят: лезешь наверх — не оборачивайся. Иначе до конца не дойти. Поэтому и осознаешь весь масштаб содеянного только на финише. После последнего дубля с Надей и собственной фразы «Спасибо Надежде Михалковой. Съемки «Утомленных солнцем 2» закончились» вдруг почувствовал такую пустоту… Впрочем, выход есть. Снова в работу с головой! Давно написан сценарий «Жизнь и гибель Александра Грибоедова». Наконец я додумал «Солнечный удар» Бунина, к которому шел 37 лет. И потом, надеюсь все-таки осилить «Однажды в России» — сагу наподобие «Однажды в Америке» или «Крестного отца»…

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Астрологический прогноз на апрель 2024 года
«Завершающийся март оказался месяцем, невероятно увлекательным с астрологической точки зрения. Но предстоящий апрель готов побить его рекорд. Судите сами!» — говорит практикующий ведический астролог Ирина Орлова.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог