Оказывается, папа все кадры со мной при монтаже вырезал…
Так или иначе, но мое «крещение кино» состоялось еще в юные годы. И вернувшись с Аней из заграничного похода за образованием, мы вместе решили поступать во ВГИК. Я уже собрался сдавать экзамены, как вдруг отец огорошил: «Зачем тебе это нужно? Поработай у меня на картине. А там видно будет».
Конечно, на площадке он бог! Такая школа актерского и режиссерского мастерства дорогого стоит. Но я решил попробовать свои силы.
Средний возраст студентов выбранного мной режиссерского факультета колебался около тридцати пяти лет, а я практически пришел сразу после школы…
Отец никому не звонил, никого не просил за меня, даже не интересовался, как проходят у меня экзамены. Мама этого тотального «невмешательства» понять не могла и очень переживала: ну как же Никита Сергеевич ничего не подскажет, не покажет? А отец считал, что раз мы родились в такой семье, с такими предками (Суриков, Кончаловский, Сергей Владимирович Михалков), должны пробиваться в жизни самостоятельно. Поступки определяют человека, а не фамилия и не имя. Конкурс я все-таки прошел — причем поступил во ВГИК к самому Марлену Хуциеву. Это мой любимый мастер. Спасибо ему, что он в меня поверил…
К отцу я пришел работать уже на последних курсах. Мы с ним стали больше друг друга понимать с возрастом. Раньше мне казалось, что работа, успех, аплодисменты отнимают у меня отца.
Помню, на одной из его премьер я не смог даже подойти к нему — невозможно было прорваться через толпу поклонников. Так и ушел домой.
Конечно, когда я делал первые шаги в профессии, хотел, чтобы папа меня заметил. Помню, я пригласил отца в одну из своих документальных лент и очень волновался, переживал: мне было так важно, чтобы он согласился у меня сниматься! В итоге в двух сериях «Страстей по России» он стал ведущим.
Постепенно уверенность, что хочу идти в кино своим путем, крепла. Мериться с отцом талантом, умением, профессионализмом по меньшей мере глупо. Да и кто с Никитой Сергеевичем может тягаться?! Но он научил меня терпению и вере в то, что ты делаешь. Наконец-то я понял, что не важно, как к тебе относятся, и не нужно ничего доказывать.
Надо просто качественно работать, и все… Отец может работать сутками, спит по три часа в день. И в этом для него главный смысл, а что потом вступает хор критиков, так это еще Гете говорил: большие деревья всегда притягивают молнии.
— Это правда, что во ВГИКе вы встретили свою будущую жену Дашу Муратову?
— Даша мне сразу понравилась. Она поступала в один год со мной, только на актерский факультет. Мы с Дашей встречались, потом мне почему-то показалось, что ей нравится мой однокурсник Илья Хржановский. В общем, поссорились и упустили друг друга из виду на два года. А затем снова встретились случайно в кафе, где Даша праздновала свой день рождения. В это время она работала у Богдана Титомира вместе с Лерой Кудрявцевой.
Потом ушла от него и стала учиться в Педагогическом университете на психфаке. Сейчас она продюсирует модные фотопроекты и организовывает мероприятия.
Дашу я представил отцу на семейном ужине. Она готовилась, очень волновалась. А я просто сказал: «Папа, познакомься, это Даша». У нас в семье все демократично. «Нравится?» — «Нравится». — «Женишься? Женись, если хочешь». Никто не говорит: «Ну-ка, сынок, присмотрись вот к этой девочке. У нее папа — олигарх»…
О том, что у меня родилась дочка, узнал в гостях у Степана. Тот налил вина и сказал: «Ну, ты попал!» Домой я вернулся только через день. Назвали дочку в честь бабушки — Натальей…
Наташку обожаю, по-моему, я такой классический отец, который без ума от дочки.
Помню смешную историю.
Привез я Наталью на Николину Гору. Никита Сергеевич встретил нас на пороге домашнего тренажерного зала. (Он по-прежнему в прекрасной форме: постоянно занимается спортом, в огромной комнате стоит масса спортивных снарядов.) Пообщались. Едем обратно. Я спрашиваю: «Наташ, а ты знаешь, чем твой дедушка занимается?» Она отвечает: «Да, знаю. Спортом!»
Вместе с моей Наташей в нашей двадцатой школе учатся дети Ани, Сергей и Андрей. У наших детей уже своя жизнь. А мы с Аней сохранили прежнюю дружбу. На все праздники, дни рождения обязательно встречаемся семьями. Вот сейчас и Надя у нас вышла замуж — за режиссера Резо Гигиенишвили. Главное, чтобы мои сестры были счастливы в семейной жизни.
Они — взрослые девочки, наверное, сами во всем разберутся…
Так что у нас теперь не только большая, но и интернациональная семья, центром которой является мама. Она раз по пять в день звонит мне, раз десять — Ане и раз двадцать — Наде.
Как-то мы полетели на родину нашего великого предка Василия Сурикова. В Красноярске отмечали его юбилей. В центре города — маленький деревянный домик. Чистенький, ухоженный. Сундучки, половицы. Теперь это музей. На стене — картины Сурикова. Я вглядывался в лица наших предков на портретах и с удивлением узнавал свои глаза, на меня смотрели такие же розовощекие красавицы, как моя старшая сестра Аня. Вот Надины скулы, а вот папино лицо… Михалковская жизнь продолжается.